. Человек и природа
  
Азбука  Физкультура малышам

Детская Энциклопедия

Статистика

Человек и природа

Много ли людей на земном шаре? Это известно довольно точно — число оби­тателей нашей планеты выглядит внушитель­но — их более трех миллиардов! Но если собрать всех людей в одном месте и предоставить каждому один квадратный метр площади, то все человечество уместится в пря­моугольнике, длина которого будет равняться 60 км, а ширина — 50. Иначе говоря, все че­ловечество, если, правда, его основательно потеснить, можно разместить на площади, рав­ной примерно 3 тыс. км2А площадь поверхности всей суши — 149 млн. км2. Как видно, ответить на вопрос, много или мало людей на Земле, не так-то просто. В этом случае, как и во многих других, судить о ко­личестве населения нужно не по сухой цифре, а по делам человека, по масштабам его воздей­ствия на природу. Если бы все земляне были вооружены только двумя руками или примитивными оруди­ями труда вроде заостренной палки, как на заре человеческой истории, они затерялись бы среди дремучих лесов, обширных степей и пу­стынь. Но современное человечество вооруже­но могучей техникой. Рассеянное почти по всему лику Земли, оно упорно трудится, и труд этот многое изменил на поверхности нашей планеты, наложил неизгладимую печать на ее облик. Можно ли представить себе земной шар без гигантских многомиллионных городов, бесчис­ленных сел и деревень? Без огромных промыш­ленных предприятий? Без обширных полей, рас­кинувшихся на месте сведенных лесов или рас­паханных степей? Без сложной сети железных и шоссейных дорог? Без каналов и водохрани­лищ, столь обширных, что их, хотя это неточ­но, даже называют «морями»? Конечно же, нельзя! Все это давно стало неотъемлемыми чертами земного лика. Но простое перечисление грандиозных тво­рений человеческих рук и человеческого разума еще не дает представления о масштабе воздей­ствия человека на природу. Бесчисленны реки земного шара! Только в Советском Союзе насчитывается свыше 150 тыс. рек. И все они — большие и малые — стремятся к океану или в обширные впадины, а в пути размывают горные породы, подхватывают мел­кие частицы глины, песка... Чтобы представить себе, сколько вот такого вещества — его назы­вают твердым стоком — выносят реки в оке­ан, нужно вообразить себе фантастических размеров куб, высота, длина и ширина которого равны примерно пятнадцати километрам; это означает, что верхняя грань этого куба будет находиться выше самых высоких облаков! По всему земному шару рассеяны рудники, шахты, металлургические предприятия, повсю­ду ведутся земляные работы... И в результате человек ежегодно выносит на поверхность такое количество различных горных пород, что оно всего лишь в три раза меньше общей суммы твердого стока всех рек Земли! На земном шаре известно более 600 действу­ющих вулканов. Извержения их происходят неодновременно, но достаточно часто. Вулканы выносят на поверхность планеты большие массы глубинных пород. А люди, чтобы жить, распахивают землю и засевают поля пшеницей, кукурузой и дру­гими сельскохозяйственными культурами. И при этом они ежегодно перемещают массу поч­вы, в три раза превосходящую количество всех вулканических продуктов, поступивших за это же время из глубины на поверхность. Самая крупная река Европы — Волга, и она уже подчинилась человеку: плотины гид­роэлектростанций, за которыми разлились водохранилища, резко изменили ее режим. Рыбин­ское водохранилище на Волге всего лишь в два раза меньше такого большого озера, как Онеж­ское... Приведенных примеров уже достаточно, что­бы ответить на поставленный нами вопрос: да, людей уже так много на Земле и техника их так могуча, что они, добывая средства суще­ствования, изменяют природу в плане­тарном масштабе. Это очень важное обстоятельство, и оно налагает особую ответственность на такую на­уку о земном шаре, как физическая география. Почему? Чтобы найти правильный ответ на этот вопрос, давайте послушаем рассказ советского путешественника, посетившего на корабле «Витязь» о-в Рождества в Индийском океане. Остров этот, так же как и некоторые другие островки, очень богат ценным удобрением — фосфатом, который добывается там иностран­ной капиталистической компанией. Но предо­ставим слово очевидцу. «Тысячелетиями при­рода трудилась над тем, чтобы создать эти «кладовые»,— рассказывает путешественник об островке. — Извечная система пассатных вет­ров, увлекая за собой поверхностные воды, образует могучие течения — реки в океанах и подобно гигантскому насосу поднимает из холодных глубин воды, богатые солями фосфора и азота. В верхних слоях океана, пронизанных солнечным светом, массами развиваются мель­чайшие водоросли — растительный планктон. На этих пастбищах откармливаются бесчис­ленные стаи рыб. Издалека слетаются мил­лионы птиц охотиться на рыб. На протяжении многих веков, поедая рыб, птицы оставляли на острове свой помет, запол­нявший все расщелины и углубления среди известковых скал. Жаркий климат быстро вы­сушивал помет, превращая его в прочную гор­ную породу. Позднее все это скрыл буйный тро­пический лес. Крутая горная дорога ведет к разработкам. Взбираемся по ней. По пути встречаем бульдо­зеры — они уничтожают лес, чтобы очистить площадь для добычи фосфатов. Под ножами машин один за другим падают огромные ство­лы. А дальше, на верхнем плато, десятки экска­ваторов выбирают ценнейшие удобрения из «карманов» известковых скал. Там, где прошли машины, все живое уничтожено. Точно бес­численные «зубы» торчат голые известковые скалы, лишенные почвы, травы, кустарников, деревьев. - Что же будет с островом? — почти вслух произносим мы. И, угадывая наши мысли, управляющий рудником говорит: - Когда весь остров станет таким, чело­веку здесь будет нечего делать». Остров Рождества — крохотный кусочек су­ши, затерянный в океане, но пример этот мно­гое позволяет понять. Первое и главное заключается в том, что, добывая средства существования (а фосфаты пойдут на поля, на плантации), человек неволь­но нарушает взаимосвязи, издавна сложившиеся между природными явлениями. В некоторых случаях эти нарушения не ведут к каким-либо серьезным последствиям; в других же — и та­ких случаев гораздо больше,— добывая одно, люди калечат другое, причиняя тем самым себе огромный вред. Некогда на земном шаре площадь лесов достигала примерно семи миллиардов гекта­ров! К нашему времени она сократилась почти вдвое. Деревья всегда служили человеку топ­ливом, шли на строительство жилищ. Глав­ным «соперником» леса оказались поля — это они наступали на леса, теснили их. Но леса и поля — вовсе не враги, они друзья. Леса задерживают для полей воду, не позволяя ей весной стремительно скатываться в реки. И леса защищают поля от ветров, от бурных ручьев, они препятствуют развеиванию почвы. Неправильно было бы утверждать, что чело­веку совсем не надо было сводить леса. Но их надо было сводить не сплошь, а так, чтобы они продолжали защищать поля. Это сберегло бы человечеству много ценной земли, много пло­дородной почвы... К сожалению, этого не про­изошло. Ученые подсчитали, что из-за разве­ивания и размыва почвы на земном шаре уже пропало более 50 млн. гектаров некогда пло­дородных земель... В Соединенных Штатах Америки, где от общей площади взрослого леса осталась лишь третья часть, ежегодно смывается с полей и пастбищ до 3 млрд. Т почвы... Стало быть, добывая средства существова­ния, вмешиваясь по тем или иным причинам в ход природных процессов, люди обязаны предвидеть последствия своего вмешательства. А насколько все тесно взаимосвязано в окру­жающем человека мире, можно судить и по двум следующим примерам. Каждую весну на побережьях северных морей несметные стаи птиц образуют «птичьи базары». Среди этих птиц есть «полезные» — те, которые дают человеку пух, яйца, идут в пищу; есть, конечно, и «вредные» — хищники, которые нападают на «полезных» птиц... Как в этом случае должен поступить человек? Ка­залось бы, тут не может быть двух мнений: нужно уничтожать «вредных» птиц, чтобы они не причиняли вреда «полезным». Так и было однажды сделано на северном побережье Скан­динавского п-ова. Богато рыбой устье Дуная — издавна добы­вают ее там в большом количестве. Но рыбу добывают не только люди, ее промышляют и птицы — бакланы... И тут, казалось бы, все просто: бакланы птицы «вредные», их надо истреблять, и тогда человек сможет больше вылавливать рыбы. Истребили бакланов. А потом пришлось людям искусственно вос­станавливать поголовье «вредных» птиц-хищ­ников в Скандинавии и «вредных» бакла­нов в устье Дуная. С немалым опозданием люди обнаружили, что они сами себе причи­нили вред, неправомерно разрушили давно уже сложившиеся взаимосвязи между животны­ми. Что же произошло? Произошло событие, которое не предвидели заранее: среди «полезных» птиц и среди рыб начались массовые заболевания, погубившие огромное количество и птицы, и рыбы. Выяс­нилось, что «вредные» хищники ловят преиму­щественно больных животных и выполняют как бы роль санитаров, предупреждая возник­новение эпидемий. «Обреченный остров» — так назвал свою статью об о-ве Рождества советский путешест­венник. Островок этот совсем невелик, и, как ни жаль его, гибель островка не приведет чело­вечество к катастрофе. Сравнительно невелико и устье Дуная, и потому там удалось исправить допущенные ошибки... Но выше уже приводи­лись доказательства тому, что размах челове­ческой деятельности приобрел планетарные мас­штабы, а Землю не покинешь, как обреченный о-в Рождества, и совсем непросто исправлять ошибки, крупные по масштабу... Вот почему физическая география, наука о сложном комплексе природных явлений, окру­жающих человека, должна быть постоянно на­чеку, должна заранее предсказывать, к ка­ким последствиям приведет вмешательство че­ловека в ход природных процессов. А могла ли судьба о-ва Рождества сложиться иначе? Конечно, но это уже проблема обществен­ная. Добыча фосфатов на о-ве Рождества ведется хищнически, без заботы о завтрашнем дне. Так же хищнически эксплуатировались при­родные богатства в предшествующие эпохи: и при рабовладельческом строе, и при феодаль­ном. Как видим, ничто не изменилось в этом отношении и при капиталистическом строе. Судьба о-ва Рождества сложилась бы иначе, если бы им распоряжались люди социалисти­ческого общества. Коммунизму, основы кото­рого уже заложены в нашей стране, органи­чески чуждо хищническое отношение к при­роде. Все взаимоотношения с окружающим миром будут строиться при коммунизме на высоконаучной основе. В самом деле, человек вовсе не был «архи­тектором» географической среды, в которой он живет, она развивалась, отнюдь не считаясь с его волей, и досталась ему в «готовом» виде... Далеко не все в природе размещено удобно для человека. Скажем, в одних районах земного шара много воды, в других — мало. Без достаточно­го же количества воды невозможно, как известно, заниматься сельским хозяйством, и до сих пор на земном шаре пропадают огромные площади пустынь, богатые теплом и светом... А тепла в то же время не хватает другим районам — тайге, тундре. Вот почему ум человека уже давно волнует увлекательнейшая и сложнейшая проблема — управление природными процессами. И тут опять-таки не последнее слово будет принадле­жать физической географии. После всего, что уже сказано об этой науке, наша мысль едва ли вызовет сомнения: нельзя изменять природу, не зная, к чему в конечном итоге приведет изменение. Существует бесчисленное количество про­ектов преобразования природы, причем осо­бенно часто авторы различных проектов «утеп­ляют» климат. Но какие изменения произойдут в природе, если, допустим, вместо холодного морского те­чения берега континента начнет омывать теп­лое течение? Ограничиться ли дело тем, что кли­мат побережья станет теплее? Современному человеку пока не по силам провести такой опыт, но, к счастью, ему на по­мощь пришла сама природа. Трижды за последние сто лет, в 1891, 1925, и 1941 гг., у Тихоокеанского побережья Юж­ной Америки происходили следующие лю­бопытные события. Как известно, Тихоокеан­ское побережье Южной Америки омывается Перуанским течением, или течением Гумбольд­та. Течение это холодное, и оно, во-первых, снижает температуру на побережье, а во-вто­рых, наряду с другими климатическими фак­торами как бы «высушивает» прибрежные рай­оны (там находится пустыня Атакама). Тече­ние это очень богато планктоном и, следова­тельно, рыбой — сардинами, анчоусами, мор­ским окунем, которые в большом количестве вылавливаются человеком. Обычно каждое лето в южном полушарии навстречу течению Гумбольдта устремляется теплое течение Эль-Ниньо, доходящее до мыса Бианко у 4° ю. ш. Но в некоторые годы, когда ослабевает северо-восточный пассат и на смену ему приходят северо-западные ветры, течение Эль-Ниньо проникает почти на тысячу кило­метров дальше к югу. На глазах людей демонстрируется как бы классический случай изменения климата: хо­лодное Перуанское течение отступает от берегов, и на смену ему приходит теплое течение Эль-Ниньо, температура которого на 7—8° выше обычной для этих мест. В результате в океанской воде у побережья уменьшается количество кислорода (в холодной воде его всегда больше), что приводит к гибели многих живых организмов. Промысловая рыба либо уходит от берегов, либо умирает, и побе­режье покрывается гниющими морскими организ­мами. Сероводород отравляет воздух, а на воде появляется дурно пахнущая черная пленка (у моряков это явление известно под названием «краски Кальяо», потому что особенно страдает порт Кальяо — морские ворота столицы Перу). Вслед за рыбой покидают берега многомил­лионные стаи бакланов, альбатросов и других птиц. На обнаженные склоны гор, на пустын­ное побережье, где обычно господствует тихая ясная погода, обрушиваются штормы, грозные ливни. Пустыня расцветает, появляется тро­пическая растительность. Реки наполняются водой. Приспособленные к сухому климату дома и постройки разваливаются. Дороги смы­ваются. Обнажаются и выходят из строя про­ложенная под землей электросеть, водопровод­ные трубы. Ближайшие города оказываются без света и питьевой воды. Начинают гнить, разлагаться залежи гуано — ценного удобре­ния. Появляется множество насекомых и воз­никает реальная угроза эпидемий... Эти эксперименты, поставленные самой при­родой, продолжались около месяца. Но и та­кого небольшого срока достаточно, чтобы убе­диться в правильности вывода, сделанного фи­зической географией: природа, окружающая че­ловека, настолько чуткий, тонкий и слаженный механизм, что малейшее нарушение хода естественных процессов (в приведенном примере произошла всего-навсего смена северо-восточ­ных ветров северо-западными) вызывает длин­ную цепь последствий. Особенно важно подчерк­нуть, что далеко не все эти последствия оказа­лись благоприятны для человека. А что произойдет, если растопить ледники Антарктиды? Климат на земном шаре станет теп­лее — сам собой напрашивается ответ. Но и в этом случае дело обстоит не так просто. Да, уничтожение ледников приведет к зна­чительному повышению температуры в южных высоких широтах. Во всяком случае, таким бу­дет первоначальный результат. Далее, уровень океана повысится на не­сколько десятков метров, и, значит, под водой окажутся целые страны, густо заселенные низ­менности с плодородными почвами, и людям придется менять места жительства, переходить на возвышенности. Глубокое проникновение морских заливов в массивы суши сделает климат материков более ровным, теплым и влажным. В то же время резко замедлится течение почти всех рек зем­ного шара, в руслах их начнут откладываться ил, песок, которые раньше выносились в океан... Широкое распространение получат болота, потому что повысится уровень грунтовых вод, что в свою очередь приведет к изменению почв, характера растительности. В частности, наверное, начнут разрушаться черноземы — почвы, сформировавшиеся в условиях сухого климата. Ледники Антарктиды особенно быстро рос­ли в то время, когда таяли ледники северного полушария. Не устремится ли освободившаяся влага в обратном направлении, не обрушатся ли на Европу, Азию, Северную Америку небы­вало сильные ливни? Чаще, чем теперь, облака будут закрывать от людей солнце. В настоящее время средняя температура атмосферы земного шара 14,4° тепла, а средняя облачность — 50%. Но если процент облачности возрастет до 60, то средняя температура на Земле снизится на 10°. Подумайте, к каким последствиям может это привести?! Наконец, освобожденная от груза ледников, поднимется над уровнем океана Антарктида. Но большой массив суши, находящийся в вы­соких широтах, сам по себе является источником охлаждения климата. Ученые подсчитали, что если освободившийся ото льда массив суши вновь увеличится на 500—600 км в поперечнике, то над ним возникнет постоянный антициклон и средняя годовая температура этой суши без всяких дополнительных причин понизится на 10° по сравнению с первоначальной; этого уже вполне достаточно для возникновения нового оледенения. Означает ли это, что человек не должен пре­образовывать природу в больших масштабах? Нет, конечно. Стремительно возрастает тех­ническое могущество человека и так же стреми­тельно должны шириться наши знания о том, как поведет себя измененная человеком приро­да. Вот почему физическая география, древней­шая наука о Земле, и сегодня устремлена в бу­дущее! Человек коммунистического общества, рас­полагая могучей техникой, будет не только разумно использовать природные богатства — он непременно начнет преобразовывать приро­ду в гораздо более широких масштабах, чем делаем это мы сегодня.
ПОИСК
Block title
РАЗНОЕ