Наиболее яркие страницы в истории морских путешествий первой половины XIX в.— рус­ские кругосветные плавания. Они были вы­званы необходимостью охранять и снабжать продовольствием и товарами дальневосточные окраины нашей Родины и русские владения в Америке. Русские промышленники на Алеутских о-вах и в Русской Америке (на северо-западных бере­гах Северной Америки) успешно добывали ценную пушнину и морского зверя. Снабжение же русских поселений в Америке необходимыми товарами, доставка оборудования для строив­шихся там судов были затруднены. Промышлен­ности на Дальнем Востоке да и в Сибири почти не существовало, и все нужное везли на подводах через всю Сибирь; этот путь продол­жался не менее года. Перевозка на лошадях во много раз увеличивала стоимость товаров. Громоздкие предметы, например якоря и ка­наты, разрезали на части и в таком виде везли до Охотска, где снова соединяли, отчего проч­ность изделий сильно снижалась. Русские поселения в Северной Америке нередко испытывали острую нужду в хлебе и соли, в оружии и порохе, без чего невозможны были промысел морского зверя и охота. Добы­тую пушнину везли морем в Охотск, затем на лошадях через Якутск и Иркутск в русский пограничный с Китаем город Кяхту, где меха охотно покупали китайские купцы. На этом долгом пути (порой до двух лет) товары порти­лись, расхищались — словом, убытки были ве­лики. Надо было наладить доставку грузов морским путем, более быстрым и несравненно более дешевым. Кроме того, наши американские поселения были совершенно беззащитны, а богатые пуш­ные промыслы возбуждали зависть соседей — англичан и испанцев, утвердившихся в Север­ной Америке. Они всячески стремились выжить русских из Америки и с Алеутских о-вов, под­стрекали индейские племена к нападению на русские поселения, тайком снабжали индейцев оружием, перекупали пушнину. Чтобы пресечь эти враждебные действия, необходимо было постоянное или хотя бы временное присутствие в Русской Америке наших военных кораблей. В связи с этим была снаряжена первая рус­ская кругосветная экспедиция на кораблях «Надежда» и «Нева». Командование «Надеж­дой» и руководство всей экспедицией было поручено капитан-лейтенанту Ивану Фе­доровичу Крузенштерну, «Не­вой» — капитан-лейтенанту Юрию Федо­ровичу Лисянскому. Помимо достав­ки товаров на Аляску и вывоза мехов для про­дажи в Китае, экспедиция должна была уста­новить торговые отношения с Японией, одним из ближайших соседей России на Тихом океа­не. Кроме того, в задачу экспедиции входили географические открытия и исследования. Для этого в ее состав включили ученых — астро­нома, двух естествоиспытателей и доктора. 26 июля 1803 г. экспедицию торжественно проводили жите­ли Кронштадта и команды рус­ских и иностранных судов, сто­явших на рейде. «Надежда» и «Нева» пере­секли Атлантический океан и, обогнув мыс Горн, вышли на просторы Тихого океана. У Га­вайских о-вов корабли разъ­единились: «Надежда» пошла в Петропавловск-Камчатский, а «Нева» направилась в Русскую Америку. Свыше года «Нева» находи­лась в Русской Америке, и за это время моряки выполнили важные гидрографические рабо­ты: уточнили на карте положе­ние берегов. Экипаж немало по­мог русским поселенцам в стро­ительстве домов и в других хо­зяйственных делах. В новых местах дорога каждая пара уме­лых рук, а среди моряков были плотники, печники, кузнецы и другие умельцы. Пригодилась и военная выучка. Незадолго до прихода «Невы» индейское племя колошей раз­рушило русское поселение на о-ве Ситха. Моряки помогли рус­ским поселенцам на острове осно­вать крепость, названную Ново-Архангельском. В дальнейшем Ново-Архангельск стал административным цент­ром Русской Америки. Наконец, взяв полный груз шкурок морских бобров и котиков, черно-бурых лисиц и другую пушнину, «Нева» отправилась в обратный путь. В сотнях миль от Аляски посреди Тихого океана мореплавателей подстерегала страшная опасность. Ночью корабль наскочил на корал­ловый риф у небольшого, не отмеченного ни на одной карте необитаемого острова. Лишь це­ной больших усилий удалось сняться с мели и предотвратить гибель судна. Так был открыт остров, названный именем Лисянского. Тяжелому испытанию подверглись моряки у Тайваня, где тайфун едва не потопил повреж­денное судно. Тем радостнее была встреча с «Надеждой», которая уже с неделю ожидала «Неву» в Кантоне. «Надежда» после разлуки с «Невой» побывала в Петропавловске-Камчатском, где выгрузила свои товары, а затем в японском порту Нага­саки. Здешние власти недружелюбно встретили наших мореплавателей. В этот период Япония жила замкнуто и не хотела иметь сношений с другими государствами. Более полугода про­стояла «Надежда» в Нагасаки, но русскому посланнику Резанову не удалось договориться с японским правительством об установлении дипломатических отношений. Возвращаясь на Камчатку, Крузенштерн описал западные берега Японии, а также неко­торые острова Курильской гряды, где он обнару­жил четыре каменные скалы, у которых «Надеж­да» едва не погибла. Крузенштерн назвал эти скалы «Каменными ловушками». Пополнив в Петропавловске запасы воды и провизии, Крузенштерн направился к Саха­лину и впервые точно положил на карту его восточный берег. При попытке пройти Татар­ским проливом Крузенштерн встретил на пути обширную мель и пришел к неверному заклю­чению, что Сахалин — полуостров. Эту ошибку исправил спустя почти полвека Г. И. Невель­ской. Продав в Кантоне пушнину и купив чай, шелк, фарфор и другие китайские товары, Крузенштерн и Лисянский через Индийский и Атлантический океаны направились к бе­регам Родины. Первой 22 июля 1806 г. отдала якорь у Кронштадта «Нева». Ее плавание дли­лось почти три года. Через 16 суток закончи­ла рейс и «Надежда». Спустя год с небольшим на Дальний Восток был направлен шлюп «Диана» под командова­нием лейтенанта Василия Михайло­вича Головнина. Это путешествие на­чалось в то время, когда сближение России с Францией обострило отношения между Россией и Англией. Поэтому Головнин зашел в Порт­смут и запасся специальным пропуском англий­ского правительства. В этом документе гово­рилось, что поскольку «Диана» совершает пла­вание с научной целью, то она в случае войны Англии с Россией не будет задержана. «Диана» направилась по маршруту «Надеж­ды» и «Невы», но за мысом Горн попала в силь­ную бурю. Две недели моряки боролись со встреч­ным, порой ураганным ветром. Видя, что даль­нейшие попытки выйти на просторы Тихого океана грозят судну гибелью, Головнин повер­нул на восток с целью обогнуть мыс Доброй Надежды и достичь Дальнего Востока через Индийский океан. У мыса Доброй Надежды «Диана», несмотря на предъявленный пропуск, была задержана английской эскадрой. Плен «Дианы» продолжался 13 месяцев, и англичане считали, что побег русского судна невозможен. Но Головнин терпеливо выжидал темной бурной ночи, со штормовым ветром, дующим от берега в открытый океан. 16 мая 1809 г. в сумерках Головнин приказал обру­бить якорные канаты и под штормовыми па­русами вышел в бушующее море. Это был очень смелый, искусный и хорошо рассчитанный маневр. Через три часа «Диана» неслась в океане под всеми парусами. Опасаясь преследования, Головнин пошел сначала на юг до 40° ю. ш., а затем повернул на восток — в обход Австралии с юга. После прихода в сентябре 1809 г. в Петро­павловск-Камчатский Головнин плавал с гру­зами в Ново-Архангельск и выполнил некото­рые гидрографические работы. В 1811 г. он получил из Петербурга приказ произвести опись Курильских и Шантарских о-вов, а также берегов «Татарии» (так тогда называли При­морье). Во время этой описи Головнин с шестью членами экипажа был коварно захвачен япон­цами на о-ве Кунашир. Пленников перевезли на о-в Хоккайдо и в железных клетках возили из города в город, а затем заключили в тюрьму. С большим мужеством и стойкостью моряки перенесли неволю. Из плена их освободили только через два года и три месяца после неод­нократных требований русского правительства и в результате настойчивости помощника Головнина лейтенанта Рикорда. Головнин привел «Диану» от японских берегов в Петропавловск, а отсюда он сухопутным путем вернулся в Петербург. О своих путешествиях и приключениях В. М. Головнин написал три книги. Особенным успехом пользовалась книга, рассказывав­шая о пребывании в плену у японцев. Она не­сколько раз переиздавалась и была переведена на иностранные языки. Из этой книги в Европе узнали много ценного о Японии. Во время последующих русских кругосвет­ных плаваний было сделано немало открытий, особенно в Тихом океане. Так, после плавания в 1815—1818 гг. брига «Рюрик» под командо­ванием лейтенанта Отто Евстафьевича Коцебу увеличилось число известных Маршалловых о-вов и о-вов Туамоту. Экспеди­ция Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазарева на шлюпах «Мирный» и«Восток» в 1819—1821 гг. во время плавания в южном полушарии обна­ружила самостоятельную группу из 17 остро­вов, получившую название архипелага Россиян. В 1823 —1826 гг. на шлюпе «Предприятие» Коцебу, ставший уже капитан-лейтенантом, открыл еще несколько островов в группе Мар­шалловых и целый архипелаг, который он назвал именем Беллинсгаузена. Немало открытий совершил прославленный русский мореплаватель-ученый Федор Пет­рович Литке. Свое знакомство с морем Литке начал в детстве с чтения книг. Особенно его поразило описание трагического плавания голландца В. Баренца к Новой Земле. Маль­чик стал мечтать о раскрытии тайн этой суро­вой земли, которые не смог познать Баренц. Литке не подозревал тогда, что его заветное желание осуществится. Стремление Литке к морю особенно окрепло после того, как его сестра вышла замуж за морского офицера. Часто бывая у нее, он встречал моряков и с увлечением слушал рассказы о кругосветных плаваниях и открытиях островов. Сестра Лит­ке жила в Кронштадте, и мальчик каждое вос­кресенье плавал к ней из Петербурга на каком-нибудь небольшом рейдовом судне. Он охотно помогал матросам ставить паруса и управлять судном. «Сам того не замечая,— рассказывал впоследствии Литке,— я делался помаленьку моряком». В Отечественную войну 1812 г. Литке 14 лет был принят волонтером¹ в Гребную бал­тийскую флотилию. Когда ему исполнилось 15 лет, за храбрость в сражении с французами под Данцигом он был произведен в мичманы. После войны Литке упорно изучает геогра­фию, астрономию, физику, навигацию и мечтает о дальнем «вояже» (путешествии). В 1817 г. он получил назначение на шлюп «Камчатка», на котором В. М. Головнин отправился в новое кру­госветное путешествие. Во время плавания, длившегося более двух лет, Литке прошел насто­ящую морскую школу. Головнин высоко оценил способности молодого офицера и рекомендовал его на пост начальника экспедиции для описи Новой Земли. Бриг «Новая Земля» вышел из Ар­хангельска 15 июля 1821 г. Через несколько дней судно достигло Горла Белого моря, где чуть не погибло на мели, которая на официаль­ных картах показана не была, но поморам была хорошо известна. Лишь самоотверженность экипажа, почти сутки героически боровшегося со стихией, предотвратила гибель судна. Банка была нанесена на карту и названа именем Лит­ке. Мореплаватель не без горькой иронии го­ворил, что «если б прозорливые географы имели большую веру к грубым картам наших морехо­дов, то многих несчастий можно было избежать». Литке еще трижды ходил к Новой Земле и написал книгу «Четырехкратное путешествие в Северный Ледовитый океан, совершенное на военном бриге «Новая Земля» в 1821—1824гг.». Эта работа значительно расширила географические и гидрографические представления об Арктике. Особенно важным для географии оказалось кругосветное плавание под командованием Лит­ке на шлюпе «Сенявин» в 1826—1829 гг. В Каро­линском архипелаге Литке открыл группу новых островов, которые, как и корабль, стали носить имя прославленного русского флотоводца ад­мирала Сенявина. Литке установил, что в це­лом архипелаг состоит из 46 групп, включаю­щих до 400 островов с населением около 9000 че­ловек. За время плавания Литке проводил изме­рения силы тяжести в ряде пунктов суши се­верного и южного полушарий. Его работы подтвердили, что Земля сплющена у полюсов. Полученная Литке величина сжатия Земли близка к установленной в наши дни. На «Сенявине» вели многочисленные магнитные наблю­дения, которые были использованы для состав­ления первой магнитной карты Тихого океана. Натуралисты экспедиции собрали коллекции зверей и птиц, гербарии, образцы горных пород, утварь и украшения жителей о-вов Океании и Чукотского п-ова. О своем путе­шествии на «Сенявине» Литке на­писал книгу, которая была пере­ведена на многие языки. Этот труд был удостоен высшей премии Ака­демии наук. Кроме того, капи­тан-лейтенант Литке стал первым среди военных моряков членом-корреспондентом Академии наук. Важными открытиями сопро­вождались и последующие рус­ские кругосветные плавания, по числу которых наша Родина прев­зошла в этот период такие мор­ские державы, как Англия и Фран­ция, вместе взятые. К середине XIX в. русские совершили около 40 кругосвет­ных и полукругосветных² плаваний. Во время этих плаваний было открыто и нанесено на карту около 100 неизвестных островов Океании. Но мореплавателям XIX в. приходилось не столько открывать земли; сколько «закрывать» их. Взгляните на карту Тихого океана конца XVIII столетия и вы увидите десятки остро­вов, показанных пунктиром или помеченных вопросом. Эти сомнительные земли нанесли на карты смелые, но не располагавшие точными навигационными приборами моряки XVII — XVIII вв. Такие земли или оказывались не в том месте, где были отмечены на карте, или не существовали вовсе. Учитывая все эти «закрытия» и открытия новых островов, Крузенштерн в 1815 г. соста­вил «Атлас Южного моря» (так называли Тихий океан). Это руководство для судовождения по­полнялось при переизданиях новыми данными и служило морякам вплоть до XX в. Очень важной для развития хозяйства и укрепления обороны наших дальневосточных окраин оказалась деятельность Геннадия Ивановича Невельского, команди­ра транспорта «Байкал», доставившего в 1849 г. грузы из Кронштадта в Петропавловск-Камчат­ский. Исследуя Амур, Невельской опроверг утвердившееся мнение о недоступности устья реки для морских судов и доказал, что Сахалин отделен от материка судоходным проливом, на­званным впоследствии его именем. Эти географи­ческие открытия помогли освоению русскими огромных пространств Приморского края и о-ва Сахалин. Одновременно наш Дальний Восток получил защиту от иностранного вторжения. Русские кругосветные плавания особенно мно­го дали в познании природы Мирового океана. Уже на корабле «Надежда», кроме обычных для того времени измерений температуры поверхностного слоя воды, впервые исследовались с помощью специального термометра температуры воды на глубинах до 400 м. А во время плавания Коцебу на «Рюрике» измеряли температуру океана до глубины почти 2 тыс. м. Однако эти измере­ния не были точны, так как применяемые тер­мометры не имели защитного устройства от дав­ления воды. Поэтому чем больше была глубина, тем сильнее сжимался столбик ртути в термометре и, поднимаясь по шкале, показывал тем­пературу воды выше действительной. Первые достоверные измерения температуры глубинных Слоев воды были произведены во время второго плавания Коцебу на шлюпе «Предприятие», в котором участвовал русский физик Э. X. Ленц. Они стали возможны бла­годаря изобретенному Ленцем батометру. Этот прибор состоял из цилиндра с теплоизоляцион­ной прокладкой и с герметически закрывающи­мися крышками-днищами. Опущенный на ту или иную глубину на тросе, он набирал воду и приносил ее без примеси вышележащего слоя воды и с той температурой, какая была на глу­бине, где брали пробу. Пользуясь батометром, Ленц и Коцебу установили, что даже в тропиках на больших глубинах температура воды всего около 2—3°. Во второй половине XIX в. русские плавания с Балтики на Дальний Восток почти прекра­тились в связи с началом Крымской войны, а затем — продажей царским правительством Аляски США. Среди иностранных кругосветных экспеди­ций первой половины XIX в. Своими географи­ческими открытиями прославилась француз­ская экспедиция на судне «Астролябия» в 1825 — 1829 гг. под Командованием Жюля Себа­стьяна Дюмон-Дюрвиля; Во вре­мя этого путешествия были положены на, карту северные берега о-вов Новая Зеландия и Новая Гвинея. Особенно важное значение в истории науки имело кругосветное плавание английского ко­рабля «Бигль» в 1831 —1836 гг. под командо­ванием Роберта Фиц-Роя. Экспе­диция выполнила обширные гидрографические работы и, в частности, впервые подробно и точ­но описала большую часть Тихоокеанского по­бережья Южной Америки. На «Бигле» совершил путешествие знаменитый натуралист Чарлз Дарвин. Наблюдая и сравнивая природу различных областей Земли, Дарвин позже создал теорию развития жизни, обессмертив­шую его имя. Учение Дарвина нанесло сокру­шительный удар по религиозным представле­ниям о сотворении мира и неизменности видов растений и животных. Во второй половине XIX в. начинается но­вый этап в изучении океана. В это время ста­ли организовывать специальные океанографи­ческие экспедиции. Усовершенствовались тех­ника и способы наблюдений физических, хими­ческих, биологических и других особенностей Мирового океана. Океанографические исследования широкого плана выполнила английская кругосветная экспедиция 1872 —1876 гг. на специально обо­рудованном судне — парусно-паровом корве­те «Челленджер». Всю работу вела ученая комиссия из шести специалистов во главе с на­чальником экспедиции шотландским зоологом Уайвиллом Томсоном. Корвет прошел около 70 тыс. морских миль. Во время плавания на 362 глубоководных станциях (местах, где корабль останавливался для ис­следований) измеряли глубину, брали пробы грунта и образцы воды с разных глубин, изме­ряли температуру воды на разных горизонтах, вылавливали животных и растения, наблюда­ли за поверхностными и глубинными течениями. В продолжение всего путешествия каждый час отмечали состояние погоды. Собранные экспе­дицией материалы оказались так велики, что для их изучения в Эдинбурге пришлось создавать специальный институт. В обработке материалов участвовали многие английские и иностранные ученые во главе с участником пла­вания Джоном Мерреем — редактором трудов экспедиции. Отчет о результатах исследований на «Челленджере» составил 50 томов. Завершить издание удалось только через 20 лет после окончания экспедиции. Исследования «Челленджера» дали много нового и впервые позволили выявить общие за­кономерности природных явлений Мирового океана. Например, было установлено, что гео­графическое распределение морских грунтов зависит от глубины океана и удаленности от берега, что температура воды в открытом океа­не везде, кроме полярных районов, от поверх­ности до самого дна непрерывно понижается. Впервые была составлена карта глубин трех океанов (Атлантического, Индийского, Тихого) и собрана первая коллекция глубоководных животных. За плаванием «Челленджера» последовали другие экспедиции. Обобщение и сопоставление собранных материалов приводило к выдающим­ся географическим открытиям. Особенно ими прославился замечательный русский флотово­дец и ученый-моревед Степан Осипович Макаров. Когда Макарову было 18 лет, он опубликовал первую научную работу об изобретенном им способе определения девиации³ в море. В это время Макаров плавал на кораблях Балтийско­го флота. Одно из таких учебных плаваний в 1869 г. на броненосной лодке «Русалка» едва не закончилось гибелью судна. «Русалка» на­скочила на подводный камень и получила про­боину. Судно было далеко от гавани и затонуло бы, но находчивый командир направил его на мель. После этого случая Макаров заинтересо­вался историей кораблекрушений и узнал, что от подводных пробоин погибло множество ко­раблей. Вскоре он нашел простой способ задел­ки пробоин с помощью особого парусинового пластыря, названного его именем. «Пластырь Макарова» стали применять на всех флотах мира. Макаров разработал также конструкцию водоотливных систем и других аварийных уст­ройств на кораблях и тем самым стал основопо­ложником учения о непотопляемости судна, т. е. его способности оставаться на воде, имея пробоины. Это учение позднее раз­вил знаменитый кораблестрои­тель академик А. И. Крылов. Вскоре Макаров прославился как герой русско-турецкой вой­ны 1877—1878 гг. Видя ее неизбежность, он добился пе­ревода на Черное море еще до начала военных действий. По Парижскому мирному дого­вору, заключенному после Крым­ской войны, Россия не имела права строить военные корабли на этом море до 1871 г. и поэтому создать здесь свой флот еще не успела. Иностранные военные специалисты предсказывали полную свободу действий турец­кого флота на Черном море. Однако благодаря Макарову этого не случилось. Он предло­жил использовать быстроход­ные торговые суда как плаву­чие базы для беспалубных мин­ных катеров. Пассажирский па­роход «Великий князь Констан­тин» Макаров превратил в гроз­ное боевое судно. Катера спу­скали на воду и на них шли в мин­ную атаку на неприятельские корабли. Мака­ров применил и новое боевое оружие — торпеду, т. е. самодвижущуюся мину. Степан Осипович уничтожил и повредил немало кораблей про­тивника, в том числе и броненосных; его лихие рейды сковали действия турецкого флота и нема­ло способствовали победе России в войне. Минные катера, примененные Макаровым, стали родоначальниками нового класса кораб­лей — миноносцев. После войны Степана Осиповича назначили командиром парохода «Тамань», находившегося в распоряжении русского посла в Турции. Судно стояло в Константинополе. Свободное вре­мя Макаров решил использовать для иссле­дования течений в Босфоре. От турецких ры­баков он услышал, что в этом проливе есть глубинное течение из Мраморного моря в Чер­ное, оно идет навстречу поверхностному тече­нию из Черного моря. О глубинном течении не упоминалось ни в одной из лоций, его не пока­зывали ни на одной карте. Макаров на шлюп­ке-четверке выходил на середину пролива, и матросы спускали на тросе наполненный водой бочонок (анкерок) с привязанным к нему тяже­лым грузом. Это «прямо показало мне,— рассказывал он,— что внизу существует обратное течение и довольно сильное, потому что анкерок в пять ведер воды был достаточен, чтобы заста­вить четверку двигаться против течения». Убедившись в существовании двух течений, Макаров решил их тщательно изучить. В то время еще не умели измерять скорость глубин­ных течений. Степан Осипович изобрел для этого прибор, получивший вскоре широкое рас­пространение. Макаров провел тысячу измерений ско­рости течений в различных местах Босфора от поверхности до дна и сделал четыре тысячи определений температуры воды и ее удельного веса. Все это позволило ему установить, что глубинное течение вызывается разной плот­ностью вод Черного и Мраморного морей. В Чер­ном море благодаря обильному стоку рек вода менее соленая, чем в Мраморном, а поэтому и менее плотная. В проливе на глубине давление со стороны Мраморного моря оказывается боль­шим, чем со стороны Черного, что и порождает нижнее течение. О своих исследованиях Мака­ров рассказал в книге «Об обмене вод Черного и Средиземного морей», которая в 1887 г. была отмечена премией Академии наук. В 1886—1889 гг. Макаров совершил круго­светное плавание на корвете «Витязь». Плавание «Витязя» навсегда вошло в историю океаногра­фии. В этом заслуга Макарова и увлеченных им на путь служения науке офицеров и матросов. Сверх положенной повседневной военной служ­бы экипаж корвета участвовал в океанографи­ческих исследованиях. Уже первые наблюдения, сделанные на «Витязе» вскоре после выхода из Кронштадта, привели к интересному открытию. Было установлено характерное для Балтийско­го моря в летний период расслоение воды на три слоя: теплый поверхностный с температурой свыше 10°, промежуточный на глубине 70— 100 м с температурой не больше 1,5° и придон­ный с температурой около 4°. В Атлантическом и Тихом океанах моряки «Витязя» успешно вели многосторонние наблю­дения и, в частности, превзошли экспедицию на «Челленджере» в точности определения темпе­ратур и удельного веса глубинной воды. На Дальнем Востоке «Витязь» пробыл свыше года, совершив несколько рейсов в северной части Тихого океана, во время которых исследовались районы, еще не посещенные ни одним океанографическим судном. На Балтику «Ви­тязь» вернулся через Индийский океан, Крас­ное и Средиземное моря. Все плавание заняло 993 дня. По окончании плавания Макаров тщательно обработал огромный материал наблюдений на «Витязе». Кроме того, он изучил и проанализи­ровал судовые журналы всех кругосветных пла­ваний не только русских, но и иностранных судов. Степан Осипович составил карты теплых и холодных течений и специальные таблицы распределения температуры и плотности воды на разных глубинах. Он сделал обобщения, рас­крывающие закономерности природных про­цессов Мирового океана в целом. Так, он впер­вые пришел к выводу, что поверхностные тече­ния во всех морях северного полушария имеют, как правило, круговое вращение и направлены против часовой стрелки; в южном же полушарии течения движутся по часовой стрелке. Макаров верно указал, что причина этого — отклоняю­щая сила вращения Земли вокруг оси («закон Кориолиса», согласно которому все тела при движении отклоняются в северном полушарии вправо, в южном — влево). Результаты исследований Макарова соста­вили капитальный труд «Витязь» и Тихий оке­ан». Эта работа была удостоена премии Академии наук и большой золотой медали Русского гео­графического общества. В 1895—1896 гг. Макаров, командуя уже эскадрой, вновь плавал на Дальнем Востоке и, как прежде, проводил научные наблюдения. Здесь он пришел к выводу о необходимости быстрейшего освоения Северного морского пу­ти. Этот путь, говорил Степан Осипович, «вызовет к жизни дремлющий теперь Север Сибири» и свяжет центр страны с Дальним Во­стоком как кратчайшая, а одновременно и безо­пасная, далекая от иностранных владений мор­ская дорога. Вернувшись в Петербург, Макаров обратился к правительству с проектом построй­ки мощного ледокола для исследования Арк­тики, но тупые царские чиновники всячески ему противодействовали. Тогда ученый выступил в Географическом обществе с докладом, в ко­тором убедительно доказал, «что ни одна страна не заинтересована в ледоколах столько, сколько Россия». Виднейшие ученые, в том числе П. П. Семенов-Тян-Шанский и Д. И. Менделеев, решительно поддержали проект Макарова, и в октябре 1898 г. первый в мире мощный ледокол «Ермак», построенный по чертежам Макарова в Ньюкасле (Англия), был спущен на воду. Летом 1899 г. «Ермак» под командованием Макарова совершил первое арктическое плава­ние. Он проник к северу ох Шпицбергена и вы­полнил исследования в Ледовитом океане. Новую славу принесло «Ермаку» спасение броненосца «Генерал-адмирал Апраксин», на­скочившего во время снежной бури на камни у о-ва Готланд. Во время этой операции было впервые применено великое изобретение А. С. По­пова — радио. В 1904 г. началась русско-японская война. Вице-адмирал Макаров был назначен команду­ющим Тихоокеанским флотом, действия которо­го из-за нерешительности бездарных предшест­венников Макарова ограничились пассивной обороной Порт-Артура. Стремясь внести перелом в ход военных действий, Макаров приступает к активным операциям, лично руководя боевы­ми походами соединений кораблей. 31 марта 1904 г. броненосец «Петропавловск», на котором Степан Осипович возвращался после отражения очередной атаки японских кораблей на Порт-Артур, подорвался на мине. Затонувший в те­чение нескольких минут броненосец стал моги­лой этого замечательного человека. Исследования Макарова в Босфоре поло­жили начало изучению Черного моря. В этом море в 1890—1891 гг. работала экспедиция под руководством профессора Морской академии Иосифа Бернардовича Шпиндлера. Экспедиция установила, что в Черном море до глубины 200 м вода имеет меньшую соленость, чем в нижележащих слоях, а на глубине свыше 200 м нет кислорода и образуется сероводород. В центральной части моря исследователи обна­ружили глубины до 2000 м. В 1897 г. экспедиция Шпиндлера исследова­ла каспийский залив Кара-Богаз-Гол и нашла в нем мирабилит — ценное химическое сырье. В 1898 г. начала работу Мурманская науч­но-промысловая экспедиция. Она изучала воз­можности развития рыбных промыслов в Барен­цевом море. Эту экспедицию, работавшую на научно-промысловом судне «Андрей Перво­званный», возглавлял профессор, впоследст­вии почетный академик Николай Ми­хайлович Книпович. Он был вице-президентом созданного в 1898 г. Между­народного совета по изучению морей для мор­ских промыслов и выработки мер охраны естественных богатств моря от хищнического истребления. Мурманская экспедиция работала до 1906 г. Она провела подробное океанографическое иссле­дование Баренцева моря и, в частности, соста­вила первую карту течений этого моря. Первая мировая война 1914 г. приостановила исследования наших морей. Они возобновились уже при Советской власти, когда приняли пла­номерный характер и невиданный ранее размах.

¹ Волонтер — лицо, добровольно поступившее на военную службу.
² При полукругосветных плаваниях корабли, до­стигнув Дальнего Востока, либо навсегда оставались там, либо возвращались на Балтику тем же путем, каким пришли.
³ Девиация — отклонение магнитной стрелки су­довых компасов от направления магнитного меридиа­на под влиянием металлических частей корабля.